ВтороХрамье новых Храмов не для хамов! Оболонских Липок слава – не для Храма:
сытость, рыхлость, отупелость всеДовозволка, потребительски-торговая приколка.
Джипы, шлюхи и матроны с бюстом на семь, вот где новые иконы – мордой оземь,
вот где новые порядки, вот где фуры, вот вам новые в столице синекуры!
 
Вот где бл@дство для богатых, сытых, жратых – вышкол слуг, лакеев, челяди, ребята!
А ещё для прочих, тех, кто бродит мимо, куча всяческих бистро в одну витрину,
где вас лихо обсчитают и отбросят, ближе паперти церковной – там, где просят.
Жалко просят, горько просят подаянья… В джипах воры мчаться прочь без покаянья…
 
******
 
Хохлобыдло, жидоплебс – мой народ, извольте знать:
с ними жил я и воскрес, с ними буду я опять…

Фейс-контроль решил пройти я по высшей квоте "Yes!",
но сказал один кретин, что я парий – жидоплебс,
хоть не хохлобыло я – очевидно это, но…
тот же профиль у меня, и по жизни я – дерьмо!
 
Не вписался, не сумел в Оболонских Липок дерть,
так что, видно, не дано с сытой мордой помереть
у кормушки для дерьма хохлоариев в соку
среди стаи воронья: – К'Рали, К'Рала, К'Рал, К'Раду… 

******
 
А куда летит ворона, коль не крадена корона?
Коль не ждут её у трона подле солнечных ворот.
Пролетая мимо трона, умыкнет она корону.
Эта песенка знакома с дальних лет который год.
 
В сказке – рыцари в забралах и в коронах короли.
Только лет пройдет немало, прежде чем устанем мы
верить в сказочное чудо без кронпринцев и корон –
белоснежки отовсюду ищут сказочный альков.

******
 
У вороны Вари клюв разбит да ножка, оттого не носит Варя босоножки,
потому что Варю мальчики пытали - всю воронью правду видно вызнавали...
И куда летела, и о чем мечтала, и за что над миром сказки рассказала,
как её прабабка видела дуэли, а её прабабка впрямь была дуэньей...
 
Бабушке Арине каркала на ушко: - Не пугай ребёнка. Это ж Санька Пушкин!
Правда, он не знает, еголец и душка, что его праправнуки будут так бездушны.
Вытончилось небо колкими слезами - сталактиты боли в двор людской упали.
Во дворе мальчишка камнем сбил ворону: учинив расправу, клюв разбил и ногу. 

Нет теперь красотки, что скакала бойко, злой вердикт мальчонки птице был: Довольно!
То ли ещё будет... Подошли другие и давай глумиться - мы-то знать такие...
Красота нас давит формами и статью - сами мы уроды и зовут нас татью.
Сказок не читаем, ако пакимоны, мы на мир лажаем и его законы!
 
Тушками живыми набивает трубы - век такой вороний, оттого и грубы,
оттого на выспарь нас уже не будет, потому что пофик миру хлопобуды.
Снова всё сначала - стенкою на стенку до крови, до боли, до кровавой пенки:
наши и не ваши, нацики, фанаты - прёт по всей России флуд дегенератов!

Вырванные души, выскаленны рожи, кадыки на выхарк - тушки бледнокожих.
Вот такая нынче у тебя планида, Пушкина Отчизна - в том твоё корыто!
В том твои печали, в том твои невзгоды, отошли, как видно, нынче черноводы,
и явились миру мелко худосочно париев Эвклиды - имбицилы точно.

И крушат сегодня Небо и Планету то ли дети Ада, то ли наши Дети,
то ли недомерки всех эпох и сутей - словно их лишили праведы и судеб.
У вороны Вари клюв разбит да ножка, оттого не носит Варя босоножки,
потому что Варю мальчики пытали - всю воронью правду так и не узнали...
 
******